Погони, музыка, потёмки. Лукавые ветры нового Вавилона гасят свечи и фискальный энтузиазм, сдувая слезки с блудниц и броню с праведниц. "Хайль, Джонни!" - шепчет алчная берлинская ночь, будя дремлющий вулкан страстей даже в леди-хранительнице дивизионной морали. Выбор меж разрумяненной благонравной чистюлей и одичавшей с голодухи столичной вамп стоял перед браво-ребятушками аж с адамовых времен. Новому оккупационному парису предстоит здорово попрыгать, особенно с появлением на сцене ревнивого гестаповца и возгоревшейся следом малой Троянской войной. 

Голливудский классик Билли Уайлдер, до бегства из фашистской Германии звавшийся Вилли Вильдером, анонсирует жанр оккупационного водевиля, изобретенный им с целью почаще бывать на родине. Понятно, что фильмы этого рода немыслимы без тотемной для голливудских немцев Марлен Дитрих, чьи фирменные вокальные соло с сигаретой на подиуме офицерских клубов придают горестную дойче-ноту этой изобретательной гусарской комедии.